ХРАМ ВЛАДИМИРА СВЯЩЕННОМУЧЕНИКА

Благовещение Пресвятой Богородицы.

Во имя Отца и Сына и Святого Духа.

“Се, Раба Господня; да будет Мне по слову Твоему…” Эти слова, произнесённые почти две тысячи лет тому назад, стали залогом спасения человечества, они каждому из нас благовествовали Вечную Жизнь. Именно эти слова Пресвятой Девы Богородицы представляются сегодня, через толщу лет, самым удивительным и непостижимым из всего, что явлено было роду человеческому в празднике Благовещения.

Святитель Московский Филарет в своё время поразился тому, как удивительно – промыслительно! – совпали слова “да будет”, произнесённые юной Девой Марией, с громоподобным творческим Словом Божиим: “Да будет свет!” Вот как он пишет об этом: “Во дни творения слово Творца “да будет” производило в мир тварь; но в этот день короткое слово твари “да будет” низводило в мир Творца.”

В этом наблюдении Святителя Филарета исчерпывающе глубоко раскрыто значение события Благовещения для рода человеческого, но мне сегодня хотелось бы обратить внимание на другое.

Была ли Отроковица Богородица глубоким богословом, могла ли Она во всей богословской глубине осознать и изложить Своё понимание того таинства, участницей которого Ей надлежало стать, – таинства Боговоплощения? Или скажем иначе: могла ли Пресвятая Дева ответить архангелу так: “Я поняла то, что ты сказал, и согласна...”? Если бы было так, если бы было достаточно одного только умственного, интеллектуального осознания, как бы по-человечески понятно всё это выглядело! “Я это понимаю и, поскольку понимаю, соглашаюсь…” – вот образец рассуждения человеческого, то есть грешного, недоверчивого, иными словами, такого, которое ещё не доросло до веры.

Но не таков был ответ Девы Марии. “Я – раба Господня…” – вот что сказала она, и это означало: Я не имею Своей воли, Я не желаю жить по Своей воле, Я хочу, чтобы во Мне пребывала и торжествовала, обитала и творчески действовала только одна Воля – спасительная и любящая Воля Божия. Когда прекращается временное, тогда отступает недоверчивость, тогда торжествует вера, которая, по слову апостола, “есть осуществление ожидаемого и уверенность в невидимом” (Евр.11.1.) Вера – это, прежде всего, доверие. Послушайте: до-верие; это то, что ещё только предшествует вере и вместе с тем является необходимым её условием. Во-вторых, вера – это уверенность, то есть укоренённость, укреплённость в том, что в качестве предмета веры избрало наше сердце. И, наконец, вера – это верность, то есть такой образ жизни, который исключает предательство не только как факт, но даже как помысел.

Пресвятая Богородица, как по ступеням Иерусалимского Храма, поднималась по этим ступеням веры к Богу. И Она поднялась так высоко, так доверилась Промыслу Божию о Ней, что не могла и помыслить о чём-нибудь ином, кроме: “Се, Раба Господня...”

Священникам часто приходится отвечать на недоуменные вопросы прихожан, касающиеся сложных богословских проблем. Спрашивают, например, о тайне Пресвятой Троицы: «Как это может быть, что Бог Троичен, но Един?» Или: «Как может быть человек свободным и одновременно зависимым от Промысла Божия о нём?» Вопрошающие, как правило, думают, что ответить на эти вопросы можно в течение нескольких секунд, ну, на худой конец – минут; они как-то забывают о том, что человеческим умом, нашим сломанным, повреждённым грехом умом высокие богооткровенные истины постичь невозможно, что здесь не законы формальной логики потребны, а нечто совсем иное, и в первую очередь – доверие.

Да что так далеко ходить! Всем нам нужно научиться доверять Церкви, нашей собственной, православной Церкви, для начала – хотя бы в малом. Осудил Патриарх показ безбожного фильма по телевидению, а мы там ничего особенного не увидели, и вот полетели в адрес Священноначалия упрёки: зачем, мол, раздувают из мухи слона? Знаете, есть люди разной степени щепетильности: у иных кожа тонкая и душа ранимая, а другому плюнь в глаза – всё Божья роса!

Вы только вспомните, какая была страстная полемика вокруг простой проблемы: строить или не строить храм Христа Спасителя? Сколько копий было сломано! Храм, слава Богу, стоит, хоть до сих пор находятся православные, которые утверждают, что он испортил архитектурный облик центра Москвы.

Ныне – новая проблема. Почему архиерейский собор не согласился с выводами государственной комиссии по захоронению останков царской семьи, когда «каждому ясно», что надо было соглашаться? Дорогие мои, если мы не научимся доверять друг другу, доверять своим духовникам, доверять своим епископам, даже когда они говорят нечто такое, против чего вся наша душа восстаёт, если мы не перестанем по всякому поводу только самих себя почитать главным и окончательным критерием истины, мы очень скоро перестанем быть христианами, а превратимся в компанию бедолаг, которую столь живописно представил наш великий баснописец Иван Андреевич Крылов в своей басне “Лебедь, рак и щука”.

Господи, дай нам смирения! Господи, научи нас доверять друг другу! Матерь Божия, Пресвятая Богородица, дай нам помнить о том, что спасение мира началось с простого и смиренного слова: “Се, Раба Господня; да будет Мне по слову Твоему”. Аминь.

7 апреля 1998 г.