ХРАМ ВЛАДИМИРА СВЯЩЕННОМУЧЕНИКА

Святое Богоявление.

Во имя Отца и Сына и Святого Духа.

“Несозданный преклоняется под руку твари со смирением” – так поётся в песнопении сегодняшнего праздника. Тот, Кто сотворил этот мир, приходит со смирением под руку сотворённого Им и просит крестить Его, то есть погрузить Праведника в воду Иордана, которая насыщена грязью греховной всех прежде погрузившихся в неё, и таким образом сопричесть Безгрешного длинному ряду лгунов, корыстолюбцев, завистников, блудников, разбойников и обжор. Иоанн Предтеча ужасается, трепещет, недоумевает, потому что происходящее – противоестественно! Совершающееся нарушает сам принцип справедливости. Пророк не может согласиться с тем, что вершится на его глазах, потому что это, по его мнению, – неправда.

Так происходит оттого, что для падшего человечества существует только одна правда – правда справедливости. И в общем никакой иной правды, кажется, никому и не нужно. Но у Бога есть ещё одна правда – правда любви, и вот её-то, эту правду любви, и исполняет Сын Божий, став Сыном Человеческим.

Если нам, по правде говоря, чего и хочется, так это жить “от сих до сих”. Для нас в высшей степени важно, чтобы все вокруг знали и помнили, чтобы Сам Бог знал и помнил, что мы имеем право на отдых, имеем право на частную, только нам, и никому больше, принадлежащую жизнь. Когда апостол говорит нам о том, что “любовь долготерпит”, нам прежде всего важно узнать: “долго” – это сколько? И мы никак не можем, не хотим понять, что “долго” – это всегда. Мы знаем, что врагов надо прощать, но нам всякий раз нужно знать, до каких границ может простираться это прощение. О, как бы нас обрадовало сообщение о том, что есть-таки некий предел, достигнув которого прощать уже как будто и не обязательно.

Бог открывает нам правду любви. Бог говорит Своему ошеломлённому пророку об исполнении правды. “…Иисус сказал ему в ответ: оставь теперь, ибо так надлежит нам исполнить всякую правду” (Мф.3.15). “Всякую” – значит всю, до конца, до последней точки.

В чём же состоит правда нашего Спасителя, которую Он собирается исполнить здесь, на пустынном берегу Иордана? Обратите внимание на то, как похожа эта Его беседа с Иоанном Крестителем, о который мы читаем в церкви после Рождества Христова, на другой разговор, состоявшийся незадолго до крестной смерти Господа нашего. “И, отозвав Его, Петр начал прекословить Ему: будь милостив к Себе, Господи! да не будет этого с Тобою! Он же, обратившись, сказал Петру: отойди от Меня, сатана! ты Мне соблазн! потому что думаешь не о том, что Божие, но что человеческое” (Мф.16.22.23).

И Предтеча, и апостол думают не о том, что Божье, но что человеческое. Их долготерпение имеет предел, их любовь – при всей высоте их человеческого подвига – небезгранична. Так, Предтеча ещё и усомнится. “Ты ли Тот, Которому должно придти, или другого ожидать нам?” (Лк.7.20) – спросит величайший из пророков Ветхого Завета. А апостол ещё и предаст. “…И ты не из учеников ли Этого Человека?” – спросят самого верного из апостолов, и он скажет: “Нет” (Ин.18.17).

Правда, настоящая, Божья правда, состоит в том – и этого не могут постигнуть своим человеческим разумением ни пророк, ни апостол, – что Бог отказывается от Своего Божественного достоинства и становится маленьким слабым младенцем. Бог рождается не в блистательном царском дворце и не в уютном чистом доме, а в жалком хлеву, где впору было бы родиться самому убогому, самому ничтожному человеку на земле. Бог поступает так потому, что пришёл в мир, чтобы спасти и этого, самого убогого, самого ничтожного…

Настоящая правда состоит в том, что Тот, на помощь Кому могли бы прийти “более, нежели двенадцать легионов Ангелов” (Мф.26.53), по Своей собственной воле принимает самую позорную, самую мучительную смерть, в страшной агонии умирает на кресте, избитый, голый, оплёванный, всеми покинутый. И Он делает это для того, чтобы я, слабый и безвольный человек, имел право и возможность жить вечно.

Божья правда, правда нашего Бога, состоит в том, что вот сейчас Он войдёт в Иордан, в воду, через которую прошли тысячи, в воду, кишащую миазмами грехов этих самых тысяч, и, войдя, примет на Себя смердящую тяжесть наших грехов, примет на Себя мучительный груз нашей смертности, – для того, чтобы мы, заклеймённые смертной печатью греха, стали чистыми, как ангелы Божии и невинными, как младенцы.

Наш Бог войдёт в воду Иордана, и она станет новой, святой, нетленной, способной вопреки законам мира сего годами сохраняться в чистоте, прохладе и прозрачности. Смотри на эту воду, человек, смотри на это ежегодно возобновляющееся чудо, смотри и помни: когда-нибудь и ты сам, подобно этой воде, станешь чистым, нетленным, святым и бессмертным. Да, ты станешь таким, но только если позволишь Богу войти в тебя, только если откажешься от греха, только если отвергнешь постылое право жить в своё удовольствие. Только если всем своим существом, всем сердцем попросишь Господа: “Прииди и вселися в ны!”Аминь.

19 января 2000 г.