ХРАМ ВЛАДИМИРА СВЯЩЕННОМУЧЕНИКА

Неделя 4 по Пасхе, о расслабленном.

Во имя Отца и Сына и Святого Духа.

Христос воскресе!

Вифезда по-еврейски – «дом милосердия». Так назывался бассейн у Овечьих ворот Иерусалима, где долгие тридцать восемь лет пролежал несчастный расслабленный. В свою очередь ворота эти именовались так потому, что рядом с ними находился рынок, на котором продавались овцы для жертвоприношений в Иерусалимском Храме. Мы знаем, что эти животные приносились в жертву умилостивления и прощения грехов, потому что так повелел Сам Бог, давший народу Своему Закон, чтобы этот народ не погиб, не растворился среди других народов, чтобы он стал закваской спасения для всего человечества. Недаром апостол Пётр так проповедовал своим соплеменникам после потрясающего чуда Сошествия Святого Духа: «Вы сыны пророков и завета, который завещевал Бог отцам вашим, говоря Аврааму: и в семени твоем благословятся все племена земные» (Деян.3.25). Именно помышляя об этих «племенах земных», именно любя и жалея их, ещё не появившихся на свет, наш Бог, завершая дарование Закона, обратился к нам через пророка Своего с предложением свободно выбрать любовь, жизнь и вечность: «Во свидетели пред вами призываю сегодня небо и землю: жизнь и смерть предложил я тебе, благословение и проклятие. Избери жизнь, дабы жил ты и потомство твое» (Втор.30.19).

Казалось, приносившие в жертву животных избрали жизнь. Верилось, что те, кто пытался неукоснительно исполнять предписания Закона, предпочли благословение. Иначе зачем же им гнать к Храму стада овец, для какой такой таинственной цели проливать жертвенную кровь? Разве не слышали они Голос Божий, говоривший: «Ем ли Я мясо волов и пью ли кровь козлов» (Пс.49.13)? Разве забыли они, что «кто приносит в жертву хвалу, тот чтит Меня, и кто наблюдает за путем своим, тому явлю Я спасение Божие» (Пс.49.23)?

И слышали, и знали, да, видно, своя правда стала важнее Правды Божией, потому что куда как проще загибать пальцы, усчитывая, сколько овечек принёс в жертву или сколько свечек поставил к иконе, нежели тратить своё время на дела милосердия или попустить чужой скорби, чужой боли, чужому страданию разорвать твою душу. Потому так быстро забыли избранные Слово Божие, реченное через пророка Осию: «Я милости хочу, а не жертвы, и Боговедения более, нежели всесожжений» (Ос.6.6).

Оказалось, что Милосердный Господь творит чудо исцеления не с тем, кто прилежно исполняет мельчайшие предписания Закона, не с тем, кто неукоснительно приносит в жертву животных, а с тем, кто слаб до такой степени, что даже и попросить-то толком не может, кто по немощи своей и молиться-то не способен. Ярость иудеев вызвана не столько даже завистью, сколько крахом их представлений о смысле и цели Закона. Им привычнее и проще отчитываться «по валу», как это делал всем нам известный фарисей: «пощусь два раза в неделю, даю десятую часть из всего, что приобретаю» (Лк.18.12). Причём тут милость, когда есть правило «в субботу – не велено»?

Так Закон из средства сделался целью, так оказалось забытым то, ради чего Закон был дан народу: «Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что даете десятину с мяты, аниса и тмина, и оставили важнейшее в законе: суд, милость и веру; сие надлежало делать, и того не оставлять» (Мф.23.23).

Всякому нормальному человеку ясно, что существенно в его жизни, а что – второстепенно, и внимательное отношение к мелочам не отменяет главной задачи, а только подчёркивает её. Почему же, когда дело касается религиозных правил и традиций, мы готовы следовать за неуёмными ревнителями Закона, но следовать только в том случае, когда такое следование нам выгодно или когда оно утверждает нашу собственную правоту? Почему мы так неуступчивы и немилосердны, когда речь идёт о «принципах»? Не потому ли, что лелеять «принципы» много проще, чем любить?

В купальне Вифезда, в Доме милосердия, Христос исцелил расслабленного, который за все тридцать восемь лет своего страдания ни одной овечки в жертву своему Богу не принёс. Будем помнить об этом, когда в нашу душу постучится мысль о справедливости. И попробуем понять, что свечи, которые мы прилежно ставим к иконам, что просфоры, что святая вода и благословенный елей, преподаваемые нам в таинствах и обрядах церкви, – не гаранты нашего выздоровления, не долговые расписки, которые нам Бог даёт в знак того, что наш дар принят, а всего лишь жалкие, увядшие былинки, которые мы приносим в дар нашему Богу. Эти былинки – всё, что у нас есть! Точно так же, как и у бедолаги-расслабленного, который не смог даже поблагодарить своего Исцелителя. Нельзя относиться к ним, как к залогу Вечности, как к банковскому вкладу, по которому нам ещё набегут проценты! Нельзя думать, что эти наши малые жертвы хоть в какой-то степени сопоставимы с той величайшей Жертвой, которую принёс наш Бог за нас на Голгофе.

На самом деле наша благодарность – не свечи и не букеты цветов, не ежемесячно отсчитываемая «десятина». Наша благодарность Богу за исцеление – это постоянное памятование того строгого предупреждения, которое преподал Христос бывшему больному: «вот, ты выздоровел; не греши больше, чтобы не случилось с тобою чего хуже» (Ин.5.14). Аминь.

18 мая 2003 г.